Фриденсрайх Хундертвассер: архитектура и картины

29.11.2011

Вот он - великий и нежный Фриденсрайх Хундертвассер

Художник Столетняя Вода имел обыкновение удивляться миру. С утра он садился на подоконник своей квартиры, расположенной на седьмом этаже вековечной липы и вперялся взглядом в затерянные города, забытые натюрморты, превращая их в натюрлебены. Под окнами квартиры висела табличка "Фриденсрайх Хундертвассер": архитектура и картины. Люд шли, и поднимали опухшие спросонья глаза на птичьи трели и каденции, а Столетняя Вода то ли смеялся, то ли внимал движению песка на лице Земли. Он был, он есть и он будет одним из тех, что научили человечество верить чудакам и доверять поэзии.

Простите меня, люди добрые (и не слишком добрые - тоже простите) за это странноватое вступление к этюду об архитектуре и художнике Фриденсрайхе Хундертвассере. Быть может, правильнее было бы совсем ничего не говорить о нем, а просто показать вам его работы. Его знаменитейший дом в Вене - дом, который носит его имя. Его картины, наброски, эскизы и его архитектурные шедевры. Но писать о Хундертвассере банально - невозможно. Невозможно писать, пробираясь сквозь дебри полуфактов и умозрительных выводов. Здесь, по большому счету, нечего обсуждать. Хундертвассер был тем, кто слышал природу, понимал ее язык, а, быть может, только учился этому универсальному - Божьему, птичьему, надприродному языку? Его погружение в мир милого хаоса, неупорядоченной чувственности и вечной гармонии - только наброски к чему-то большему и родному. Это приближение к тайне Бытия. Вот именно так, с большой Буквы - Бытия.

Хундертвассер был уверен, что окна имеют право на личную жизнь. Вот как вы думаете, какая часть в доме - самая важная? Без чего нет дома, как объекта? А? - Эээ... Вы, кажется говорите о стенах, крыше, потолке... Хундертвассер бы покачал головой и указал вам на окна. Окна смеются, плачут, поют и щебечут, когда им хорошо. Окна бывают восьми видов, но каждое - уникально и неповторимо. Окна живут вместе с нами, глазеют на небо и считают звезды. Они любуются первой майской травой и протирают глаза от октябрьских дождей. Когда им грустно - они запотевают. Когда весело - искрятся. Окна - это люди. Дом - это человек. Человек, распахнутый на все четыре... шесть... бесконечное число сторон. Во все стороны - мыслимые и, тем более, немыслимые. И свет раскрывается перед очами такого человека или дома - и начинает благодарно светиться и ... Продолжайте сами, друзья мои.

Хундертвассер - гениальный архитектор. Хундертвассер - гениальный художник. Он был (как же не хочется писать "был"... да и не буду!) Он считал, что житель дома имеет право украшать свой дом не только изнутри, но и снаружи. Он хотел, чтобы мы взяли в руки кисти и раскрасили свои жилища, чтобы мы лили воду вымысла на факты кирпичных кладок, чтобы мы касались щекой морщинистого камня и вдыхали аромат цветка, проросшего на выступе с той стороны окна. Он хочет, чтобы мы были как дети, а дома - как мы. Чтобы не было даже мыслей о повторяемости событий, объектов и людей. Он хочет, чтобы каждый из нас явился в мире бесконечно удивленным и радостным, и чтобы это удивление и радость всегда были с нами, всю жизнь, которой нет конца. И начала тоже нет. Как дом прорастает сквозь асфальт и становится вековечным деревом. Как дрозд вьет гнездо в шевелюре улыбчивого Маэстро. Как мы с вами, когда любуемся и благодарим, благодарим и любуемся и хохочем от счастья. Как слова, которые иногда скатывают смысл в рулоны пестрых обоев и расклеивают их на звездчатых стенах Мироздания.